Мост над бездной

http://www.platfor.ma/blog/dozen-books-paola-volkova-/

 Паола Волкова – искусствовед и культуролог. Около 30 лет она читала лекции по истории искусств и материальной культуре студентам ВГИКа, сейчас преподаёт на Высших курсах сценаристов и режиссёров культурологию и дисциплину "Изобразительное решение фильма". Она ученица Мераба Мамардашвили и Льва Гумилева. Ее лекции во ВГИКЕ не пропускал ни один студент – такие занятия, что остаются в памяти на всю жизнь. Режиссер Владимир Соловьев, посещавший ее курсы, вспоминает: "Очень сложное общение. Потому что минут через 10, если повезет, ты понимаешь, что, в общем, к сожалению, ты – болван. Причем она для этого не делает ничего...".

"Она из числа тех, кому дано видеть, воспринимать и облекать в словесные формы то, что скрыто от непосвященного взгляда, что требует массы знаний и опыта. Ее рассказы о творениях великих мастеров живописи, театра, кинематографа – сами по себе произведения искусства". На ТК "Культура" Паола Волкова ведет свой авторский проект "Мост над Бездной" – документальный сериал об истории европейского искусства. 
А совсем недавно была издана книга "Мост через бездну" – первая из пяти задуманных г-жой Волковой, которая является, по сути, вольным конспектом когда-либо прочитанных ею лекций. Античная Греция и карнавал, культура Крита и философия Китая, греческий театр и олимпийское движение, корневые традиции испанской культуры – это только малый круг взаимосвязанных и взаимозависимых эпох и тенденций, которые интересуют автора. Необычный, интересный и свежий авторский взгляд на мировую культуру, историю и взаимопроникновение всего и вся.
Паола Волкова умерла 16 марта 2013 года  в возрасте 83 лет. Вечная память.
Беседы ведущего Эдуарда Михайловича Сагалаева с Паолой Волковой о вечных ценностях, о смерти, о любви, о страхе, о пути, о цели, о духе.
Здесь можно посмотреть.

Ретроспекции Сомова

Константин Андреевич Сомов
Вечер  [1900-1902] 

Цитата

 Мерцают гроздья винограда, солнечный свет, пробиваясь через листья, бросает рефлексы на одежды и лица людей, смягчая звучные изумрудные и алые краски одежд. Наслаждение рассматривать тонко выполненные детали туалетов, кольца, ленты, башмаки с красным каблуком. В картине "Вечер" нет подлинной монументальности. Сомовский мир несет в себе эфемерность декорации, поэтому случайным представляется большой размер полотна. Это увеличенная миниатюра. К миниатюризму всегда тяготеет камерный, интимный талант Сомова.

Опять окно

Марк Шагал

"Окно на даче". 1915 

 

Фотоработы Дэвида Дубиле

Непревзойденный художник и признанный фотограф Дэвид Дубиле начал делать свои первые подводные снимки в возрасте двенадцати лет в холодных водах около берегов Нью-Джерси, США. Он использовал камеру Kodak Brownie Hawkeye, завёрнутую в пластиковый пакет, и с тех пор никогда не выпускает из рук фотоаппарат.

Источник

Послушай

Послушай: шаги мои странно и гулко и остро звучат в глубине переулка, от стен отражаясь болезненным эхом, серебряным смехом. Качаясь на пьяных своих каблучках, куда я такая? - не знаю, не знаю, мой голод, мой страх. Как ангел барочный, наивной любовью моей позолочен, убийственный мой. Однажды тебе станет жаль этой ночи, всех этих ночей не со мной. Послушай: шаги мои дальше и тише и глуше, сырой акварелью, размытою тушью становится мой силуэт. Я таю, и воздух меня растворяет, и вот меня нет. Есть город, деревья, дома и витрины, и странные надписи на осетрином, фигурная скобка моста. И до отупенья, кругами, часами, вот женщина с темными волосами, догнал, обернулась, простите. Не та. Не знаешь, теряешь, по капле теряешь, по капле, как кровь. Не чувствуешь, я из тебя вытекаю, не видишь, не спросишь, куда я такая, и сколько шагов моих гулких и острых до точки, где мир превращается в остров, не обитаемый мной - огромный, прекрасный, волшебный, холодный, ненужный, пустой.

Ривелотэ Анна еще стихи здесь

Юлия ИДЛИС

Юлия ИДЛИС

почему-то я себе изнутри
гораздо лучше знакома, чем снаружи,
хотя я себя там никогда не видела,
а видели меня какие-то совсем посторонние люди:
доктор, ложечкой залезающий в гланды
так, что язык обмирает, –
и выражение лица у него такое
(у доктора, разумеется, ведь лицо моего языка я всё-таки каждый день вижу в зеркале) –
такое выражение лица, как будто
он увидел что-то неприлично розовое,
например, сердце.
и я думаю: ну увидел – расскажи,
как оно там лежит,
что делает,
какое оно,
а то я-то ведь не знаю!
я только могу пощупать себя изнутри словами:
сказать: ты (это твоё имя), –
и сразу понятно, как оно там, внутри,
от каких стенок отражается,
в каких складках покоится,
где покалывает.